Правила чужой игры [= Даром только смерть ] - Алексей Фомичев

Столь откровенное признание меня удивило. Настоятель – оплот религии и служения, – и вдруг сомнения!.. Впрочем, что я знаю о них? Возможно, у них это в порядке вещей. Вроде такие же люди, как и все. Только слегка повернутые на культе, как, впрочем, повернуты все увлеченные чем‑то люди. Я и сам повернут кое‑где…

– Павел. – Я впервые назвал его так. – Вы действительно считаете, что в новом мире никому не нужны доброе слово, участие, забота и внимание? Люди, отойдя от религии, не утратили своих основных черт. Они так же переживают, горюют, радуются и плачут, как и раньше. Попробуйте помочь им. Для этого надо немного – желание и элементарные навыки психологии. Я знаю, что в семинариях дают хорошее гуманитарное образование, так что основы психологии, психоанализа вы знаете. Например, те подростки… Им как никому нужны поддержка и совет. Поговорите с ними, попробуйте найти общий язык. А кроме них, в городе много детей, у которых нет родителей – одного или обоих. И не только в Мегаре. Вам не кажется, что дети – наиболее уязвимая часть человечества?

Ох и взгляд у него! Ну и взгляд. Смотрит, как на… на выходца из преисподней, с нимбом над головой.

– Черт побери, прости меня, Господи! Но вы правы!..

– Отлично! – кивнул я. – Адреса и фамилии подростков и… прочих вы легко найдете в отделе территориальных органов полиции. Я попрошу их помочь.

Мой натиск слегка ошарашил его, но настоятель слушал внимательно. И вид больше не был таким потерянным.

– Не стоит устраивать им курс молодого монаха. Просто найдите общий язык, попробуйте поговорить, понять. Внимание и забота взрослых так нужны в юном возрасте. Растолкуйте им общечеловеческие ценности. Для вас это не будет тяжело.

Минут пять он благодарил меня за идею, а потом настоятельно просил приходить к нему почаще. Под конец беседы и не вспоминал, что говорит с Оборотнем, у коего руки в крови, а в глазах бешенство.

Странно, но и я чувствовал себя лучше. Не так давил груз забот и ответственности, не висел над головой дамоклов меч Ворот. Нет, не оттого, что говорил со священником. Духовный сан тут ни при чем. Говорил я с обычным человеком – добрым, отзывчивым, способным отнестись к чужой беде как к своей. Наверное, возможность общения с такими людьми бывает необходима каждому…

– …Читай! Первый лист.

Передо мной легла тонкая папка. Я открыл ее и взял первый лист. Глаза выхватили выделенный жирным шрифтом гриф «совершенно секретно» в левом верхнем углу.

Совершенно секретно

По обобщенным данным ГРУ и ДНБ, из Магриба в Ламакею в ближайшее время будет отправлен специальный отряд из состава Корпуса защиты ислама – военной организации, находящейся в прямом подчинении руководства страны. Отряд имеет подготовку для действий в лесных условиях и джунглях, а также ориентирован для борьбы против партизан. Способен работать в автономном режиме длительный срок.

В состав отряда входит мобильный центр спутниковой связи, средства радиоразведки и радиопеленгации. Общая численность – около 150 человек. Кроме того, с отрядом идут несколько советников из США, специалистов по антипартизанским действиям.

По достоверным сведениям, основная задача отряда – действия против роты Оборотня и создание в Зоне на базе бандформирований групп, способных работать в тылу действующей армии.

Сроки отправки в Ламакею уточняются…

Я отложил лист, протянул руку ко второму.

– Дальше можно не читать, там отдельные донесения резидентур. Общую сводку ты просмотрел.

– Интересно…

– Это твое мнение? – не сдерживая сарказма, спросил Дорич. – Что еще добавишь?

Я глянул на него, перевел взгляд на остальных.

– Осведомленность коллег заслуживает уважения. Вовремя предупредили…

Региональный комиссар хмыкнул, пододвинул папку к себе и раскрыл. В помещении повисла тишина.

В рабочем кабинете Дорича, кроме нас с ним, были еще два человека. Заместитель начальника УДНБ по Мегарскому округу Святослав Смирнов и представитель ГРУ полковник Жарков. Они привезли Доричу докладную записку и прочие документы, подтверждающие намерение наших иностранных «друзей» послать на полуостров отряд.

– Ну и какое твое мнение? Могут они что‑то сделать?

– Могут, – подтвердил я. – Могут серьезно осложнить нам работу. Судя по специфике их подготовки и оснащенности, они как раз ориентированы на противодействие подразделениям, подобным нашему. Сядут в Зоне, растворятся среди лесов и поселков и начнут охоту. Тактика егерей, известная еще со времен Второй мировой. Перекроют наши маршруты, будут отслеживать выдвижения рот. Если сил хватит – атакуют сами, если нет – вызовут подкрепление. Боевики наверняка станут им помогать и высылать помощь.

– И что, твои парни слабее их?

– Не в этом дело. Выходить на задание, зная, что вот‑вот ударят в спину, нельзя. Придется самим начинать поиск, а это уже не работа, а игра в кошки‑мышки. В условиях Зоны шансы пятьдесят на пятьдесят. И потом, перейди мы на противодействие этому отряду, об основной работе можно забыть.

Дорич внимательно выслушал, недовольно хмуря брови, глянул на представителей других ведомств, раздраженно бросил:

– И что дальше делать? Не прекращать же работу…

– Конечно, нет. Отряд надо остановить.

– Как? – спросил Смирнов.

– Надо подумать. Время еще есть…

– Надо, – согласился Дорич. – Только недолго.

– Потребуется информация по отряду. Сроки выезда, маршрут, пункт прибытия, охрана на территории Ламакеи и Зоны…

Комиссар посмотрел на представителей. Те делали записи в блокнотах.

– Как, коллеги, обеспечите информацией?

– Попробуем, – впервые подал голос полковник Жарков. – Задействуем своих людей. Может, что и накопаем. Хотя операция проходит в обстановке строгой секретности.

Смирнов кивком подтвердил слова Жаркова, кашлянув, добавил:

– Судя по всему, этот отряд – первый. Если внедрение в Зону пройдет успешно, сюда прибудут еще несколько. Противник стремится всеми силами затормозить ход нашей операции.

– Да. Надо отбить охоту Магрибу и другим… – Дорич сделал паузу, подчеркнуто вежливо продолжил: – …«друзьям» совать нос не в свое дело.

– Как только поступят сведения, мы вам их перешлем.

– Отлично. – Комиссар встал, пожал им руки. – Ждем новостей.

Когда оба представителя ушли, он повернулся ко мне:

– Дополнительная информация. Смирнова видел?

– Да.

– Теперь он – начальник УДНБ.

– А Горден?

– Пошел на повышение. Уехал в столицу. По некоторым данным – в резидентуру Департамента, куда‑то на запад. Будет теперь по заграницам ездить…